Банк международных расчетов (БМР) только что опубликовал статистическое исследование о количестве деривативов в мире на конец 2013 года, которое достигло астрономической суммы в $710 трлн($710,000,000,000,000). Для сравнения скажем, что размер ВВП США за тот же период составил $16 трлн, то есть в 44 раза меньше. И эта масса деривативов на 20%больше предыдущего рекорда, поставленного перед кризисом 2008 года. В наши дни мы много слышим о пузырях на фондовом, облигационном и ресурсном рынках, но это, без сомнения, самый большой пузырь.

Что такое дериватив (производное)? Это договор между двумя контрагентами, стоимость которого определяется изменениями цены подлежащего актива (облигации, акций,ресурсов или валют). Он используется либо для защиты от колебаний цены или процентной ставки, либо для спекуляции. Еще один тип деривативов, кредитно-дефолтные свопы (CDS (Credit Default Swap)), используется для защиты от дефолта заемщика, - государства или бизнеса. Большинство из этих договоров заключается один на один, а не на открытом рынке, то есть в полной темноте.

Еще одна причина для беспокойства: огромная часть этих продуктов в США находится в собственности лишь четырех банков (JP Morgan, CitiBank, Goldman Sachs и Bank of America). В Европе также наблюдается их очень высокая концентрация, особенно, у Дойче банка (мы об этом писали) и у французских банков. Объемы торгов очень велики, но сделки проводятся среди крохотного числа участников.

Когда кто-то отмечает пугающий размер этих сумм, банкиры объясняют, что причин для беспокойства нет, так как это компенсированные ставки и в конце концов они нейтрализуются до нуля. По их словам, это сбалансированные позиции, так как банк, занимающий позицию по деривативу, одновременно выступает на другой его стороне,покупая ее для хеджирования (страховки)… но у кого он ее покупает? У другого банка. То есть крупные банки продают деривативы друг другу, что объясняет монополистическую концентрацию, описанную выше и означает, что если один из них объявит дефолт, все остальные рухнут вместе с ним! Именно это почти и произошло в сентябре 2008 года в случае с банкротством (гигантской страховой компании) AIG, которая была контрагентом для многих банковских институтов и которую американскому правительству пришлось спасти в последнюю минуту.

Самые известные из таких продуктов – это CDS, но они лишь малая часть целого. Основная доля деривативного пирога (82% по данным БМР) приходится на деривативы по процентным ставкам в США и Европе, и вот здесь-то и кроется интрига.Фундаментально размер процентных ставок в США и Европе не определяется рыночными факторами – ФРС и ЕЦБ манипулируют их до максимально низких значений,используя все доступные средства. Любые изменения их кредитно-денежной политики заявляются заранее, что дает всем возможность соответственно изменить свои позиции. Таким образом они предоставляют участникам рынка ложную страховку, а те, в свою очередь, участвуют во все более рискованных операциях. Если центральные банки когда-либо потеряют контроль над ситуацией, если какой-либо кризис или крах окажется неуправляемым, вызвав потерю доверия к этим институтам,процентные ставки могут резко вырасти, застав рынки врасплох. И тогда гора деривативов взорвется, а последствия этого взрыва будет также сложно представить,как и суммы, упомянутые в начале этой статьи.

Деривативы – это то, что позволяет увидеть мутагенез мировой валютно-финансовой системы. Без осмысление феномена деривативов, новейшая глобальная история превратится в набор практически не связанных между собой событий.

Признаем, что ряд реперов в новейшей истории нам дает рынок деривативов. Л.Пайдиев отметил следующее: "Десятки миллионов бизнесменов в сотнях миллионов контрактов сегодня ищут пути защиты своего капитала и прибылей от обесценения доллара и привязанных к нему валют и активов. И глобализация, развитие рынка деривативов даёт им новые, ещё 10-15 лет назад невиданные возможности… Хеджирование означает, что вначале начинается массовая скупка фьючерсов, срочных контрактов на самые массовые биржевые товары. Это порождает резкий рост цен на них, превышающий экономически обоснованные размеры, перепроизводство с последующих обвальным падением цен. Такой фокус сейчас активно заметен на рынке нефти.

Но затем включаются более совершенные механизмы. Размеры деривативов выросли даже не в сотни, в тысячи раз по сравнению с 70-ми достигнув где то 150 трлн. долларов. С 1991 по 2002 год деривативные позиции банковской системы США увеличились с 10 до 60 трлн. долларов. Больше всего распространилось хеджирование риска процентой ставки – универсального, интегрального показателя, отражающего цену денег, спрос на деньги, предложение денег денежно кредитной системой". Д.Тенненбаум считает, что нынешнее кризисное состояние мировой валютно-финансовой системы – это следствие шагов, предпринятых десятилетия назад: "В том же 1985 г., была начата политическая линия, приведшая к появлению "экономического пузыря" Японии в 1986-1991 годах…

По сути дела, японская "экономика пузыря" не была японским явлением как таковая, она являлась интегральной частью глобального финансового пузыря, который начал надуваться в связи с запуском в действие "рейганомики".. Пузырь начал трещать по швам в октябре 1987 г., когда случился широко известный обвал биржевого рынка – "черный понедельник", повлекший за собой коллапс огромной доли рынка "бросовых акций". Тем не менее, вместо того, чтобы приняться за исправление причин появления пузыря, было принято решение надуть новый: пузырь так называемых "финансовых производных", рынок которых достигает сегодня небывалого объема, оцениваемого в 300 триллионов (300 тысяч миллиардов) долларов во всем мире! Изначально представленный как способ, позволяющий застраховаться от потерь из-за колебаний курсов валют и прочих флуктуаций рынка, сами контракты, заключенные по финансовым производным превратились в инструмент спекуляций в самом широком масштабе".

М.Кирнэн отметил, что "за период с 1993 по 1995 года год мировой рынок производных финансовых инструментов вырос вдвое и составил 35 триллионов долларов". Кирнэн также отметил "сенсационное банкротство правительства округа Оранж в Калифорнии, которое произршло в 1995 году. Некогда один из богатейших регионов в мире, округ Оранж понес катастрофические потери из-за операций с деривативами – вот вам новая экономика в миниатюре".

Экономист М,Делягин подчеркнул: "В результате развития производных инструментов рост ипотечных ценных бумаг был стремителен. В 1998 году их еще практически не было; в 2004 году их объем составлял 8 трлн.долл., в 2005 - 17, 2006 - 34, в 2007, несмотря на ощутимые трудности, - 46 трлн.долл".

Е.Гильбо отметил в далеком 2003 году: "За последние полтора года количество деривативов в Европе (страхующих риск невозврата кредитов) выросло примерно в два раза. Это говорит о росте неуверенности в завтрашнем дне. За этим ростом стоят не только формальные показатели, на которые обычно ориентируются аналитики, но и предчувствие валютной войны, серьезнейших потрясений не только рынков, но и всей валютно-финансовой системы" (11.08.2003). П.Фаррелл отметил в 2007 году: "С учетом мирового ВВП, составляющего $48 трлн., деривативы представляют собой хороший инструмент при последовательном управлении риском от сделки к сделке. Однако стоит использовать их 10 раз подряд при совершении сделок в разных уголках мира, и мы получим финансовое “оружие массового разрушения экономики”.

Глава одной из крупнейших в мире компаний по управлению активами - Pacific Investment Management Company, или PIMCO, Билл Гросс предупреждает, что новый мировой рынок различных производных инструментов, или "shadow banking system", печатает новые деньги, объем которых уже составляет $516 трлн. При этом ни один центральный банк мира не сможет их обеспечить".

М.Делягин выделил следующее: "На этом пути было достигнуты выдающиеся успехи: благодаря многоуровневой системе деривативов риски инвестора, вкладывающего свои средства в первоклассные облигации американской корпорации, были на порядок – примерно в десять раз! – ниже рисков самой этой корпорации. Это позволяло получать практически гарантированную доходность, и именно выполнение указанной инвестиционно необходимой функции обеспечило бурное развитие деривативов и, соответственно, раздувание спекулятивного "финансового пузыря".

Р.Василишин считает, что "США, Евросоюз и Япония вместе уже выпустили в оборот деривативов (фактически необеспеченных долговых обязательств) на сумму, для покрытия которой весь мир должен работать в течение более 20 лет… сегодня мировая экономика только приблизилась к тому, что кредиторы начали предъявлять американские векселя и биржевые деривативы к оплате.

И в то же мгновение глобальная экономика потерпела фактический крах. А это только капля в море. Когда владельцы ценных бумаг — акций, облигаций, фьючерсов и опционов — поймут, что они обмануты, то на фондовый рынок в результате паники будет выброшена вся биржевая макулатура, а это навсегда разрушит мировую экономику, основанную на вере в сакральность банковского процента". Василишин приводит следующую цифру: "1,5 квадриллиона долларов — общая стоимость деривативов, находящихся в обороте на мировом фондовом рынке и большинство которых эмитированы в США и номинированы в американской валюте".

Британская "Guardian" публикует крайне интересное интервью с Эрнандо де Сото,

Перуанский экономист полагает, что монетарная политика, проводимая сейчас рядом государств для борьбы с мировым кризисом, вряд ли может принести ожидаемые плоды. "Ваши власти хорошо представляют, что делать с деньгами, но я не уверен, что они понимают, как заставить работать кредитную систему, а это значит, что они на неверном пути", - полагает де Сото.

По оценкам, Эрнандо де Сото сейчас в мире около 13 триллионов долларов в виде монет и купюр, около 170 трл долл в виде традиционных ценных бумаг и порядка 600 трл долларов (а, возможно, и около 1 квадриллиона долларов) в производных инструментах.

Проблемы мировой экономики связаны именно с деривативами, поэтому они вряд ли могут быть решены монетарными средствами.

Специалист по экономике бедных стран, де Сото, сравнивает нынешнее положение в Великобритании и США с "банановыми республиками", основной проблемой которых стала теневая экономика. "То, что сделало капитализм таким сильным в Европе и Америке, - это строгий учет всех активов, от собственности, до акций. То, что подрывает капитализм сейчас, - это как раз "неучтенные" активы - производные инструменты", - считает экономист.

Сейчас, когда большинство этих активов стали "токсичными", т.е. средства, которые их обеспечивали, значительно обесценились, главной проблемой становится отсутствие строгой мировой системы учета деривативов и политика банков по сокрытию достоверной информации.

США и Великобритания превратились, таким образом, в теневые экономики, и останутся таковыми, пока все производные не будут учтены, а токсичные - не будут изъяты из бухгалтерских отчетностей.

С падением СССР США и Великобритания увеличили объемы выпуска дервативов, был дан ход «грязным деньгам» и инструментам.

Д.Голубовский отметил следующее: "Виноваты транснациональные банки, занимавшиеся последние двадцать лет бесконтрольной эмиссией деривативов на различных рынках – долговом, валютном, товарном.

Чтобы выпустить обращаться акцию на биржу нужно опубликовать проспект эмиссии, раскрыть владельцев и финансовые показатели, пройти аудит, роадшоу и т.д.

Чтобы выпустить межбановский дериватив не нужно ничего.

Большая пятерка инвестиционных банков Уолл-Стрит была одновременно эмитентами, маркет-мейкерами, регуляторами, то есть налицо конфликт интересов, когда принципы риск-менеджмента сталкиваются с принципами наибольшей доходности. Просто представьте: объем всего мирового ВВП – около $ 50 триллионов, а объем только зарегистрированных на межбанковском рынке деривативов – $ 500 триллионов. А что лежит в основе этих производных инструментов? Базисные активы? Ценные бумаги, нефть, золото, "простые" долги? Вовсе нет!

В основе большинства деривативов лежат сложные математические модели, которые в режиме реального времени производят постоянную переоценку текущих цен, используя формулы, информацию с разных рынков, и т.д.

Этими фантиками сегодня перекачана глобальная экономика, и, самое неприятное, их невозможно отличить от реальных денег в публичных отчетах банков о состоянии их баланса. Именно это и парализовало межбанковский рынок на Западе, потому что, грубо говоря, никто не знает, кто именно и

на сколько конкретно "попал" с этими фантиками, которые Уолл-Стрит распродал по всему миру.

Банк, надежный по своим отчетам, может оказаться просто пустой финансовой скорлупой". Д.Голубовский приводит следующую цифру: "О реальных оборотах рынка этих фантиков (здесь я имею в виду весь рынок деривативов): в 2007 году DTCC зарегистрировала трансакций с деривативами на $ 1,09 квадриллиона (!!!). Вдумайтесь в эту невообразимую цифру. Вы представляете, что означает падение оборота с таких величин практически до нуля?!

" Голубовский подчеркнул: "Можно сказать, что все доходы США станут просто фиговым листком, прикрывающим наготу рынка деривативов, и если это станет очевидно для многих, и кто-нибудь, не слишком сильно связанный своими интересами с этими колоссальными финансовыми махинациями вслух крикнет "Король-то голый!", вся глобальная финансовая власть в тот же миг рухнет. Мы с вами можем рассуждать о том, хорошо это или плохо, – если она рухнет, – но те, кто стоят у руля этой системы – не могут, потому что для них это безусловно плохо. И они сделают и уже делают все возможное, чтобы прикрыть свое фиаско, и чтобы глобальная игра в фантики продолжалась".

Поэтому войны в Ливии, Ираке, Украине и т.п. будут идти до отупения и под крики запада, но ни кто не захочет платить за наготу рынка деривативов, которые ни чем не обеспечины и являются по сути вертуальными деньгами, деньгами которые не стоят ничего.

<<< Вернуться назад